Людмила Капитонова – молодая художница из Орла. Она жила в Москве, Питере, немного в Индии и вернулась в родной город. Накануне дня рождения художницы в Орловском областном краеведческом музее прошла ее первая персональная выставка.

Работы Людмилы покоряют непосредственностью и яркими красками. Удивительно, как живая (кривая) линия одушевляет неживые формы – здание, фонарь, автомобиль, стол, чашку. Люда достигла совершенства в искренней любви к живой линии. Ее герои – безымянные посетители кофеен, «Макдоналдса», общественной бани, фитнес­залов, прохожие, люди в метро, поездах и автобусах. Она всюду берет с собой гелевые ручки для набросков.

Одна из работ «Дождь на Ленинской» так и родилась: Люда рисовала улицу с натуры, пошел дождь и вместо того, чтобы закрыть планшет, она начала обводить капли фломастерами. Картина получилась запоминающейся. Орел в глазах Людмилы Капитоновой поэтичен как любой старый город, прост и доступен, он не давит человека превосходством как Санкт­Петербург, не обезличивает как Москва – он разрешает посадить в свою почву любые семена.

Маленькое кафе на Ленина наполнено ароматом кофе и шоколада. Здесь мы встретились с Людмилой Капитоновой. Синхронно достаем блокноты: я для записи интервью, Люда, чтобы сделать набросок девушек, занявших угловой столик. Одна пьет чай, другая рисует. В ней Люда узнает воспитанницу Знаменской школы искусств, где когда­то работала.

– Я люблю сидеть в кафе, пить какой­нибудь сложносочиненный чай и рисовать людей вокруг, окружающую обстановку, то, что на столе… Что вижу, то и рисую.

– Потребность рисовать она такая же, как есть, пить, дышать?

– Без этого жизнь не такая интересная. Рисование – это удовольствие. Еще я леплю из глины, выкладываю мозаику, расписываю шелк. Делаю то, что нравится. Иногда приходится себя заставлять, когда есть несделанная работа. Бывает, картина лежит годами, я не могу ее закончить, а бывает, пишу за пару часов. Чаще всего в них не зашифрован какой­то высокий смысл, просто настроение, эмоция.

– Ты жила в разных городах, но вернулась в Орел. Почему?

– Мне по душе менять место жительства, но и на родину всегда тянуло. Здесь спокойнее. В Питере я преподавала в школе мозаики: занималась со взрослыми и делала копии известных работ. В Академии художеств проходила выставка «Сады Туниса», там можно было увидеть и мои мозаики. Город на Неве очень живописен, однако там трудно найти точку для наброска с натуры, мешают плотная застройка, машины, обилие людей. Орел патриархален, тих, здесь красивые деревянные старые дома, лиричные дворы, заросшие сиренью и черемухой, даже в развалинах есть своя прелесть – рисуй не хочу. Поэтому я часто хожу на этюды. Одна из любимых улиц – Черкасская. Бывает запечатлеешь живописный розовый дом с цветущим каштаном, придешь на это место снова рисовать, а каштан засох, дом снесли. Грустно. Дом ведь живой организм, он также рождается, умирает, имеет свой характер и судьбу. Отчасти это просматривается и в моих работах.

– Ты немало внимания уделяешь промышленным объектам.

– Меня влечет грандиозность форм. Я часто рисую и выкладываю из мозаики городскую ТЭЦ. Здорово, наверное, побывать там внутри. Слышала, у одного керамиста на ТЭЦ была мастерская. Люблю изображать железяки, трубы, провода – в них своя красота. Котики, дети, бабушки – мило, только мне неинтересно.

Пока это больше хобби, чем работа. Хотя у меня профессиональное художественное образование, я окончила отделение дизайна Орловского государственного университета и с некоторых пор – член Союза художников России.

– Живопись с детства манила?

– Ага. Я в семейном фотоальбоме лица всем в зеленый цвет раскрасила (смеется). А если серьезно, два года в художественной школе проучилась, бросила. Не понравилось свистульки лепить, не получались они у меня.

– Тебе часто приходится обучать взрослых и детей, проводить мастер­классы. С кем нравится работать больше?

– Конечно, с детьми. Они ничего не боятся, экспериментируют, у них масса идей. У взрослых же лица на занятиях как в операционной. Они слишком серьезные.

Елена Михалькова