26 апреля — День участников ликвидации последствий радиационных аварий и катастроф

Валентина Ивановна Оксюта — единственная в Орловской области женщина, награжденная орденом Мужества за ликвидацию последствий Чернобыльской аварии. Они с мужем работали в Припяти вахтовым методом в течение 10 лет после катастрофы.

По заданию партии

В Припять они переехали из Орла по заданию партии в 1980 году. Супруг Валентины Ивановны был высококлассным специалистом­управленцем в строительстве. Его с семьей направили строить Припять — город будущего.

– Я и подумать не могла, что покину Орел. Здесь жили еще мои прадеды. Нам даже не определили срок, на который мы уезжаем работать в Украину… Однако отказаться было нельзя. В Припяти сначала я работала замглавного бухгалтера управления строительства Чернобыльской АЭС, а затем главным бухгалтером на главпочтамте. Нам дали квартиру — от четвертого энергоблока, который взорвался, – 800 метров по прямой. Он был виден из окна…

Припять. Что это был за прекрасный, удобный, зеленый город! Его строили почти с нуля в чистом поле: широкие проспекты, кинотеатры, детские сады и школы, вся инфраструктура, – рассказывает Валентина Ивановна.

Она показывает мне фотографию, которая была сделана 25 апреля 1986. Они с коллегами стоят возле здания узла связи. В тот день в Припяти организовали конкурс детских рисунков на асфальте именно возле почтамта — там была большая ровная площадка. На фото — последний день, когда полноценно существовал город Припять.

– 26 апреля была суббота. Мужу нужно было на работу, а я оставалась дома. Замочила белье в ванной. У мужа была служебная машина с шофером. Водитель был с Кавказа, очень плохо говорил по­русски. В шесть утра 26 апреля прибегает к нам: «Взрыв! Взрыв! Нужно спасаться — я едва пробрался через кордоны к вам!». Мы ему сначала даже не поверили. Потом муж говорит: «У меня материальная ответственность — я поеду на АЭС, посмотрим, что случилось». А к нам должна была приехать в этот день младшая дочка — обе наши девочки тогда жили с нашими родителями в Орле. Я за телефон — он не работает. Телефоны почти у всех в Припяти 26 апреля были отключены. Бегу на улицу, везде шлагбаумы — въезды и выезды из города перекрыты. Встречаю знакомого милиционера. Спрашиваю, что случилось, можно ли дочке приехать. Он говорит: «Я ничего не могу вам рассказать, но ребенку сюда ни в коем случае нельзя», – голос у Валентины Ивановны срывается. Она ненадолго замолкает.

Города не стало

Она побежала на главпочтамт, чтобы дать телеграмму дочке. Там уже находилось все руководство города — режимный объект в режимном городе. Ее туда пустили, потому что у нее было удостоверение и соответствующий допуск.

Телеграмму Валентина Ивановна дала. Только вот из­за переполоха сотрудницы узла связи перепутали адрес, и телеграмма не дошла. Девочка­подросток, ничего не зная, села в поезд и приехала к родителям в Припять, чтобы спустя несколько часов эвакуироваться из города вместе с отцом.

– Города не стало в два часа. К каждому подъезду подогнали по автобусу. Эти автобусы стояли на протяжении всей дороги от Припяти до Чернобыля. Нам сказали взять с собой еды на два дня, немного одежды. Мы ведь думали, что вернемся. Моя старшая дочь, активная комсомолка, перед катастрофой ездила в Германию и привезла младшей сестренке джинсы, еще какие­то наряды, о которых мечтали советские девочки. Все это так и осталось в квартире. Замоченное с утра белье тоже там осталось, – вздыхает Валентина Ивановна

Саму ее эвакуировали в Чернобыль — за 13 километров от Припяти. Валентине Ивановне разрешили уехать в родной Орел к семье только 5 мая. Она отвечала за все финансы городского узла связи, где работали несколько сот человек. Почти десять дней она занималась разбором и эвакуацией документов.

Вместе с мужем

А через некоторое время она вместе с мужем вернулась в Припять, чтобы работать на ликвидации последствий аварии. Супруг в числе других специалистов занимался восстановлением третьего энергоблока АЭС — соседнего с взорвавшимся четвертым. У двух энергоблоков общая стена – допустить разрушения третьего было невозможно.

Им дали квартиру на Украине – в регионе с хорошей экологией. 15 дней в месяц они жили там, 15 дней – в Чернобыле, откуда их каждый день возили на работу в Припять.

Они трудились на ликвидации последствий до 1996 года. 10 лет работы на зараженной территории.

– Кем я только потом не работала. И бухгалтером, и кладовщиком, и работницей столовой, и уборщицей. Еще ездила на радиационный могильник: участвовала в захоронении одежды, инструментов и оборудования – того, в чем и с чем ребята работали на АЭС. В 1996 году здоровье мужа сильно ухудшилось. Можно было выйти на пенсию – для тех, кто работал в зоне отчуждения, год шел за три. Можно ли было отказаться? Мы и не думали об этом. Даже в голову не приходило. Я была с мужем, да и Родина позвала… – говорит Валентина Ивановна.

Ее муж умер 10 лет назад. Младшая дочь с 18 лет имеет инвалидность (онкология). От обеих дочерей у Валентины Ивановны трое внуков, которые уже стали взрослыми.

Ей самой за 70, она держится.

– Вчера утром давление беспокоило. Я думала, уж и не состоится наше с вами интервью. Ну ничего, будем жить! Много, конечно, наших ребят­-чернобыльцев в последнее время уходят. Скоро и некому будет рассказать о том, что там было.

Тем временем

24 апреля в Военно-­историческом музее г. Орла  открылась выставка «Память Чернобыля» (6+), посвященная 33­й годовщине со дня аварии на Чернобыльской АЭС.

Посетители смогут увидеть личные вещи ликвидаторов аварии, уникальные документы и фотоматериалы.

Экспозиция будет работать до 18 мая.

Елена Маслова