Всего в часе езды от Орла, на границе с Тульской областью, находится удивительное по красоте место — родовая усадьба Льва Толстого Никольское-Вяземское.

Почти Швейцария

Эту усадьбу отца писателя Николая Ильича Толстого экскурсоводы в Ясной поляне упоминают вскользь (хотя с 2000 года она является филиалом музея). Может поэтому мало кто сюда добирается.

Совет для тех, кто поедет на автомобиле из Орла: на границе Мценского района и Тульской области не пропустите поворот на Платицино — это и будет дорога до Никольского­Вяземского. Соответствующий указатель стоит почему­то поодаль от основной трассы. А дальше – пять километров среди полей по отличной асфальтовой дороге (говорят, несколько лет назад ее построили на средства Московского правительства). После очередного поворота при подъезде к усадьбе невольно притормаживаем: с высоты открывается захватывающий вид на зеленую долину с извилистой речкой, лугами и высокими лесистыми холмами. Такому позавидует даже Швейцария. Спускаемся с холма – и мы на месте. Территорию усадьбы отделяет от дороги металлическая ограда. В ней распахнута калитка, на которой наклеена бумажка с расплывшейся от дождей надписью «Вход в усадьбу». Вокруг — никого. Сразу у входа красивая церковь Успения Богородицы с необычным четырех­угольным куполом на колокольне. Она закрыта. Видно, что половину церкви когда­то реставрировали, а вторая половина так и стоит с разрушенным куполом и голыми кирпичными стенами.

Поднимаемся по тропинке к усадебному дому — он стоит на вершине холма. Отсюда открывается вид на всю усадьбу. По краям с двух сторон ее обрамляют аллеи мощных вековых лип, между ними — большой старый, заросший травой в человеческий рост яблоневый сад. А внизу расстилается широкий луг, и сквозь кудрявые кусты блестит на солнце речка Чернь. Справа от дома – высокий лесистый холм, почти гора, заросшая дремучим лесом. В нем охотились Толстые и их многочисленные гости. Говорят, до сих пор там есть дикие животные.

Время не пощадило

Усадебный дом простой, одноэтажный, бревенчатый с мезонином и террасой. Вокруг него дорожки, клумбы, трава скошена. Но дальше буйные заросли идут до самой реки. Пока осматривали дом, подошел охранник. Сообщил, что скоро будет экскурсовод. Обычно экскурсии здесь заказывают заранее, надо созваниваться. В группе должно быть не менее пяти человек. Но приветливая дама­экскурсовод согласилась провести по дому и трех «диких» туристов.

Выяснилось, что усадебный дом не сохранился — он восстановлен на старом фундаменте в 80­х годах прошлого века, когда эту территорию передали под подсобное хозяйство Тульскому машиностроительному заводу. Внутри развернута экспозиция, которая рассказывает историю древнего рода графов Толстых; есть несколько подлинных предметов, принадлежавших владельцам усадьбы.

Отец писателя Николай Ильич Толстой, которому принадлежало Никольское­Вяземское, оставил о себе добрую память: был рачительным хозяином, заботился о крестьянах (к нему даже просились крепостные из соседних мест). Он участвовал в войне 1812 года. Перед уходом на войну дал обет: если останется жив, то построит в имении каменную церковь. И в 1836 году ее построил.

В 30-­е годы прошлого века церковь закрыли, потом в ней располагалась школа, а в годы вой­ны – госпиталь, куда привозили раненых бойцов со всей округи, в том числе из­-под Мценска.

В отличие от церкви усадебный дом не пережил смутные годы истории. Последним владельцем поместья был старший сын писателя Сергей Львович Толстой. В 1918 году к нему пришли крестьяне с известием: «Барин, будем тебя грабить». Тогда по всей округе пылали помещичьи усадьбы. Сергей Львович ушел из дома, вооружившись только крепкой палкой, и пешком, через леса добрался до станции Бастыево, откуда уехал в Москву.

Отрада для души

После смерти отца Николая Ильича родовое поместье перешло старшему сыну — Николаю Николаевичу, любимому брату писателя. Сюда поохотиться приезжали Тургенев, Фет. После смерти Николая от туберкулеза владельцем усадьбы стал Лев Николаевич. Он любил Никольское­Вяземское, часто здесь бывал, занимался хозяйством, охотился. И, конечно, писал. Природа, жизнь усадьбы и ее обитателей описаны на многих страницах «Вой­ны и мира». Помните, как молодые Ростовы на охоте останавливаются в скромной усадьбе у дядюшки, и где Наташа задорно пускается в пляс? Это про Никольское­Вяземское. А тот дуб, мимо которого в разное время проезжал Андрей Болконский, — сначала видел его без листьев, сухим, угрюмым, как его собственное мироощущение, а потом, после встречи с Наташей, – обновленным, с яркой молодой листвой, когда он понял «что в 33 года жизнь не кончается»? Этот двухсотлетний дуб жив­здоров. Спускаемся к реке и встречаем его на краю леса. Могучий ствол не обхватить даже вдвоем.

На берегу речки сделана купальня. Течение в реке сильное, вода холодная, прозрачная — видно все до самых камешков на дне. Лесистый холм как будто охраняет царящие здесь покой и тишину. Не случайно Толстой в романе дал этому поместью название Отрадное. Пусть нет больше усадебного дома, огромная территория приходит в запустение, но дух и очарование старинной толстовской усадьбы живы и радуют душу.

Людмила Федосова