Петр Акимович Александров вошел в историю как неподкупный и принципиальный юрист и как выдающийся оратор. Один из современников сказал о нем так: «Он был остер, как бритва, холоден, как лед, бесстрашен, как герой».

Сын священника

Родился Петр Александров в 1836 году в Орловской губернии. Его отец был приходским священнослужителем Васильевской церкви Орла, мать — из известного рода Амфитеатровых. С благословения родителей в августе 1855 года Петр Александров поступил на юридический факультет Петербургского университета.

Блестящая карьера

Получив степень кандидата прав, в 1860 году новоиспеченный юрист в скромном чине коллежского секретаря занял одну из первых должностей судебного следователя второго участка Царскосельского уезда.

Шесть лет Александров упорно осваивал все премудрости следственной работы, расследовал преступления от простейших до запутанных и далеко неочевидных. В 1866 году его назначили на должность товарища прокурора Санкт­Петербургского окружного суда. Не прошло и года, как Александрова выдвинули на самостоятельную работу, ему был доверен пост прокурора Псковского окружного суда.

К концу 1870 года Петр Акимович был вновь переведен в столицу и назначен на должность товарища прокурора Петербургской судебной палаты.

Уже в середине 1874 года Александров получил назначение товарищем обер­прокурора кассационного департамента Сената. Блестяще начатая прокурорская деятельность Александрова оборвалась неожиданно, на пике его прокурорского восхождения.  В 1875 году он давал заключение по делу редактора «Санкт­Петербургских ведомостей» Ватсона и фельетониста Суворина, обвинявшихся в клевете в печати. Прокурор, заняв принципиальную позицию, решительно высказался в защиту независимости прессы, на почве чего возникает конфликт с руководством, и в 1876 году Александров подает рапорт об отставке.

С чистого листа

Петр Акимович вынужден был начинать юридическую карьеру с чистого листа. Он вступил в сословие присяжных поверенных округа Петербургской судебной палаты.

Вскоре в Петербурге состоялся процесс по так называемому делу «193­х» – революционеров­народников. Именно здесь малоизвестный до этого адвокат Александров и обратил на себя внимание как защитник. Но настоящий триумф Александрова был еще впереди.

Звездный час

Вскоре в Петербургском окружном суде слушалось дело по обвинению Веры Засулич в покушении на убийство Петербургского градоначальника Ф. Трепова. В 1877 году Трепов, несмотря на отмену телесных наказаний, отдает приказ о порке политического заключенного Алексея Боголюбова за то, что тот не снял перед ним шапку. Вера Засулич, возмущенная неправомерными действиями градоначальника, приходит к тому на прием и производит выстрел в Трепова из револьвера, тяжело ранив его. Заседание по делу открылось 31 марта 1878 года под председательством А.Ф. Кони.

Свою защиту Александров построил на политической окраске преступления Засулич. Он сосредоточил основное внимание не на выстреле Засулич, а на наказании розгами Боголюбова, как на основной причине, следствием которой и стал выстрел. Когда Александров яркими красками воспроизвел потрясающую картину экзекуции над беззащитным заключенным, в зале судебного заседания раздалась овации. Адвокат назвал преступление подвигом гражданской совести и поставил присяжных перед выбором: осуждение Засулич будет означать оправдание Трепова.

Из зала суда адвокат вышел знаменитым. На следующий день его речь напечатали в газетах, и  имя его прогремело на всю Россию. Но общество в оценках оправдательного приговора Засулич разделилось — одни считали, что суд оправдал терроризм, другие настаивали, что Засулич стреляла в человека, допустившего произвол.

Выигранный процесс

При всей блистательности Александрова, добившегося сенсационного приговора, оправдание Засулич с точки зрения морали не самый лучший итог, оно впервые показало всему миру, что террористический акт может быть не только оправдан, а даже объявлен геройством. Выигранный Александровым процесс имел трагические последствия в истории нашего Отечества. Получив сигнал, что общественное мнение находится на их стороне, террористы совершили ряд терактов, не закончившихся убийством даже самого царя­реформатора Александр II.

Кутаисское дело

С не меньшей силой проявился ораторский талант Петра Акимовича в его выступлении по делу Сарры Модебадзе в марте 1879 года.  Он защищал группу евреев Кутаисской губернии, обвинявшихся в похищении и умерщвлении в ритуальных целях шестилетней девочки. Во второй половине XIX века евреи поселялись в Кутаиси и занимались там  мелкой торговлей. Это способствовало росту антисемитских настроений и привело к навету на евреев.

Защищая четырех совершенно невиновных людей, понимая тот большой общественный резонанс, какой имел этот процесс, Александров правильно оценил социальные корни этого дела, смело поднял голос в защиту невиновных. Обвиняемые по делу  были оправданы.

Наградой Петра Акимовича Александрова за его заслуги был орден Святой Анны.

В отношениях с коллегами скромность сочеталась у Петра Акимовича с добрым юмором. «Он, например, уверял, что не любит брать уж очень больших гонораров, чтобы не слишком думать и заботиться о деле и о клиенте. «Возьмешь много, — шутил он, — только и забота что о деле думаешь! А когда гонорар маленький, взял, истратил и забыл».

Лебединая песня

Последним выступлением Александрова в суде стала речь в защиту редактора газеты «Новости», либерального публициста и драматурга O.K. Нотовича, обвиненного в клевете на правление Петербургско­Тульского земельного банка. Дело слушалось 10 февраля 1893 года. Уже неизлечимо больной, Петр Акимович выступил здесь с прежней силой и страстью в защиту свободы прессы. Он, в особенности, подчеркнул, что нельзя требовать от любого издания под угрозой суда «полной точности» в каждом слове. «Господа судьи! Не защита г. Нотовича ждет вашего приговора, — его ждут от вас интересы общества и печати». Эта речь П.А. Александрова, ставшая его лебединой песней, считается одной из лучших, произнесенной в защиту свободы печати. Суд оправдал Нотовича.

Петр Александров скончался от астмы в Петербурге 11 марта 1893 года на 57 году жизни. Умер так же мужественно, как и жил, саркастически усмехнувшись над самим собой: за считанные часы до смерти «спросил себе газеты и желал непременно прочесть «сегодняшние», чтобы «не предстать недостаточно осведомленным». В тот же день он и «предстал».

Марина САМАРИНА