Ветеран театра «Свободное пространство» Светлана Владимировна Колдомова — о своей службе в храме Мельпомены

В театр поступила в августе 1985 года. Выпускница филологического факультета Орловского пединститута. Более 20 лет служила помощником режиссера, работала с Борисом Цейтлиным, Александром Михайловым, Геннадием Тростянецким, Натальей Черных, Сергеем Пузыревым, зарубежными постановщиками. В последние годы – заведующая труппой.

«Благотво-рительный» рубль

– Школьные культ­походы в Орловский драмтеатр я не любила: спектакли тех лет вызывали тоску и скуку. Поэтому предпочитала чтение. Но в декабре 1976 года культорг принес на наш факультет билеты и предложил «в благотворительных целях» выкупить их — для поддержки первого спектакля нового театра — ТЮЗа.

Увиденное меня потрясло. Это было что­то совершенно новое для орловской сцены: энергия, искренность, динамика. Шел спектакль «Жестокость» по повести Павла Нилина, который, как и многие последующие постановки ТЮЗа, я смотрела по несколько раз, а «Двенадцатую ночь» по Шекспиру — более десятка. К слову, в свое пятилетие ТЮЗ повез этот и еще несколько спектаклей в Москву, ему дали сцену Ленкома. Только в первый вечер было мало зрителей, во все остальные дни гастрольной недели спектакли шли при аншлагах. Именно тогда, отмечая неповторимость и самобытность режиссерской работы и актерской игры, одна из центральных газет написала, что в стране появился театр «с лица необщим выраженьем».

«Антисоветчики»

– Создал его Юрий Семенович Копылов. Его свободомыслие раздражало чиновников от культуры, которые заставляли не по одному разу переделывать готовые к показу спектакли. Ему пришлось пережить запрет постановки «Гамлета», а за античный сюжет «Электры» услышать обвинение в …антисоветчине. Не вынеся всего этого, весной 1985 года Копылов уехал из Орла. Временно театр возглавил режиссер Борис Ильич Цейтлин, его единомышленник, такой же «антисоветчик», спектакли которого тоже проходили при аншлагах: «Третья ракета», «Стеклянный зверинец», «Алые паруса». Жаль, что ни один из них не был снят на пленку. Хотя некоторые можно было бы возобновить, например «Третью ракету» с подзаголовком «Легенда об артиллерийском расчете». Первая же сцена меня просто вдавила в кресло: на наших глазах погибали молодые ребята. Их трагедия была передана и замедленным рапидом атаки, и музыкой, и светом, и шумовыми эффектами. Это нельзя передать словами — только видеть. Я волнуюсь даже спустя 40 лет после премьеры.

Вспоминая те первые годы, могу с уверенностью сказать, что ТЮЗ «подсадил» орловскую молодежь на театральное искусство. У него было много фанатов, которые, как и я, ходили по несколько раз на лучшие спектакли и помнят их до сих пор. Как помнят прекрасных актеров «копыловской» команды – Лену Успенскую, Аркадия Поляка, Владимира Кушнарева, Женю Евстафьева, Сашу Дубовицкого, Виктора Запорожского.

В ответе за все

– Вы спрашиваете, что входит в обязанности помощника режиссера? Я когда­то тоже задала такой вопрос Цейтлину, предложившему мне эту должность, и получила ответ: «Помреж отвечает за все, что происходит на сцене и за кулисами». Этому не учат в институтах, азы и секреты своей «роли» в театре помреж осваивает в каждодневной практике. Счастье — если сильный худрук и режиссеров приглашает неординарных. Мне в этом плане очень повезло. Как повезло с театром вообще, потому что без интереса к спектаклям, любви и уважения к постановщикам и актерам делать здесь нечего. А помреж организует контакт между членами постановочной группы – режиссером, композитором, художником по костюмам, свето­ и звукорежиссерами. Если здравствует драматург — то и с ним. Я сидела на каждой репетиции и записывала за режиссером все, что потом составляло партитуру спектакля – мизансцены, реплики актеров на выходы, реквизит, световые и звуковые включения. Пока зрители заполняли зал, я проверяла сцену, готовность актеров и технических служб, а потом, сидя за пультом в передней кулисе, вела спектакль строго по «курсу», заданному режиссером.

Однажды даже выходила на сцену. Это когда шел «Кандид» по Вольтеру, и по ходу действия не поднялось одно из трех огромных полотнищ, изображавших извержение вулкана. А на этом месте должны были танцевать актеры, и падение их было неизбежно. Воспользовавшись затемнением, я ползком пробралась на сцену и, словно змею, вытянула злополучный реквизит за кулису.

Театр приехал!

– Я много раз слышала эти восторженные возгласы на так называемых «малых» гастролях, когда мы дней на десять выезжали в сельские районы Орловской области. Всегда с радостью ждали нас и в больших городах. Александр Алексеевич Михайлов возглавил театр в 1987 году. С ним в театр пришли современная драматургия и хорошая музыка: оказалось, что наши актеры прекрасно поют и танцуют, способны «держать» большие музыкальные постановки. Именно Михайлову театр обязан тем, что о нас узнали не только в российских регионах, но и далеко за пределами страны — в США, Израиле, Польше, Испании. С ним труппа много раз принимала участие в международных театральных фестивалях и конкурсах, привозя в Орел награды за режиссуру, сценографию, актерскую игру. Я помню, как в Москве на одну сцену вышли за наградами два победителя в номинации «Лучшая актерская работа» – Иннокентий Смоктуновский и наш Владимир Крашенинников – за роль Маркизова в спектакле «Адам и Ева» по Михаилу Булгакову. Кстати, Михайлов первым поставил на отечественной сцене эту пьесу, отмеченную и зрителями, и критиками.

Такому театру, как наш, зрительский интерес вызывать и держать трудно. Телевидение сильно развратило россиян развлекательными передачами, сегодня мало кто готов идти в театр за раздумьями, состраданием и сопереживанием. И то, что театр, переживший большую «ремонтную» паузу, не растерял зрителя, что на премьерах юбилейного сезона, как и 30, и 40 лет назад, аншлаги, свидетельствует: наш давний зритель остался предан театру, а молодой – поверил в него.

Записала Валентина Новошинская