Мы продолжаем цикл публикаций, посвященных 40-летнему юбилею Орловской детской хореографической школы. Круглую дату будут отмечать 3 апреля. Сегодня нашему корреспонденту о своей работе рассказывают педагоги Ирина Барашина и Наталья Минакова.
– Ирина Евстафьевна, расскажите о себе. Вы ведь давно преподаете в хореографической школе?
ИЕ: – Я работаю здесь 33 года. С 1998 года 20 лет трудилась завучем. Свою роль видела в том, чтобы помогать педагогам, но когда на заполнение бумаг и отчетов стало уходить столько времени, что ни на что другое не оставалось, почувствовала, что усилия уходят впустую, а не на творческий процесс. Тогда перешла чисто на преподавательскую работу, о чем не жалею. Преподаю классический танец, гимнастику, работаю с ансамблем «Цветы планеты», который уже стал визитной карточкой школы. На днях мы, например, вернулись из Курска с конкурса. Взяли два первых места. Возили постановку Элеоноры Михайловны Панковой, основателя школы, — хоровод «Рожь». Она имеет большой успех до сих пор, принимается везде очень хорошо.
– Вы же работали с Элеонорой Михайловной. Какой она была?
ИЕ: – Элеонора Михайловна была сложным, творческим и очень талантливым человеком. Нас, молодых педагогов, она многому научила, ходила на уроки, постоянно поправляла. На всех экзаменах присутствовала. На экзамене сидела с доброжелательным лицом, смотрела на детей с улыбкой. А после преподавателей ждал разбор полетов… Благодаря этому мы росли и развивались — хочется доказать, что ты чегото стоишь. С ней было очень интересно, когда она ставила номера. Она полностью погружалась в творческий процесс. Видеть, как рождается на твоих глазах прекрасная постановка, – это удивительно.
– Ирина Евстафьевна, а вы строгий преподаватель?
НА: – Строгий!
ИЕ: – Строгий, но пока дети еще маленькие. Когда они вырастают, у нас получается творческое содружество: я им — они мне. Классический танец требует очень серьезной подготовки. Позиции классического танца — это то, что не свойственно человеку в его природе. У танцора должны быть хорошие природные данные, а если их нет, то приходится себя постоянно ломать, ломать, ломать… Чего это и ученикам, и нам стоит… Я люблю говорить детям: «Да, вы приходите сюда учиться танцевать, но прежде всего это воспитание характера». Нужно ведь каждое утро в восемь быть на занятии независимо от погоды: в дождь, в мороз, в метель. Это сила воли — занимаясь классическим балетом, надо постоянно себя заставлять. Нечеловеческие черты характера вырабатываются. При этом стоит отметить, что мальчики сдаются гораздо быстрее девочек.
– Наталья Андриановна, а вы ведь ученица Ирины Евстафьевны? Сами давно работаете в хореографической школе?
НА: – В школе работаю уже 20 лет, я выпускница этой же школы. Пришла сюда поступать девочкой в 1984 году. Помню, какой суровый был отбор: коридоры были забиты девочками, желающими попасть. Мы танцевали, хлопали ритм, нам измеряли пропорции тела – как при поступлении в балетное училище. Мне очень нравилось учиться! Мы боялись пропустить хоть одно занятие. Даже когда болела, бежала в школу несмотря на возражения мамы. Это моя жизнь. Если я пропущу урок, меня не поставят в номер, а значит, я пропущу какоето выступление. А это уже моя сценическая практика, ради которой я сюда и пришла.
Учиться было непросто – я ходила в хореографическую школу 6 дней в неделю. Вот многие родители сейчас жалуются, что дети загружены, а я считаю, что это неплохо. Это подтягивает к дисциплине, организованности. Мой день был полностью расписан, я знала, на что мне нужно сколько времени, чтобы все успеть.
– Наталья Андриановна, а почему вы сделали хореографию своей профессией?
НА: – Когда твои педагоги заражают тебя этим искусством, это становится твоей жизнью, оно в тебя врастает. Это не просто работа, это образ жизни, без этого ты себя не представляешь. После школы поступила в колледж культуры. Когда его окончила, в Орловском институте культуры открылся экспериментальный курс — из колледжа культуры отбирали студентов без экзаменов. Я попала в эту группу. Видимо, это была судьба. После института сразу пришла работать в свои родные стены.
ИЕ: – У нее здесь вся жизнь, на наших глазах. Помню, как поздравляли ее с замужеством; дети ее окончили эту школу.
– Что для вас главное в вашей профессии?
ИЕ: – Сколько лет я работаю, столько и учусь. Без этого невозможно. Последнее время взахлеб изучаю связь медицины и балета. Важно не причинять детям вред. Мы много с девочками говорим о технике безопасности, правильности выполнения движений. Я говорю ученицам: «Танцевать на сцене вы рано или поздно закончите, а ваше тело останется с вами навсегда. Это не платье, его не выбросишь, когда оно больше негодное или не нравится». Ну и еще учиться постоянно надо, чтобы детям было интересно. Жизнь меняется, все время выискиваю новый материал.
НА: – Когда приводят совсем маленьких детей, главная задача педагога — заинтересовать их, заразить, чтобы они остались с нами дальше. Хорошо, что есть интернет! Мы смотрим выдающиеся выступления, например, ансамбля Игоря Моисеева. Ведь чем наша школа отличается от хореографических студий? У нас есть теоретические предметы: музыкальная литература, история хореографии. Так что мы не только танцуем, а еще и умные!
– С малышами сложно работать?
ИЕ: – Мне очень нравится работать с маленькими детьми! Пытаешься понять, как они соображают, существуют, чувствуют — проникнуть в этот четырехлетний мир. Я им сказки рассказываю. Причем сказки рождаются на ходу, герои из одной сказки переходят в другую. Это же надо еще связать с движением — чтобы они не просто слушали, а чтото делали. Увлекаешься так, что чувствуешь себя сама четырехлеткой. В общем, мне этот возраст очень нравится. Они еще настолько открытые всему!
НА: – Да, маленькие дети — это самая благодатная почва: что в них посеешь, то и останется. Для нас главное, чтобы детская открытость и творчество оставались с ними на все годы обучения в школе и дальше. Это ведь живость, яркость, желание творить и делиться этим с окружающими. Тогда и танец, и жизнь пойдут легче и веселее.
Елена Маслова
Фото из архива хореографической школы
